Политика военного коммунизма привела к голоду, разгулу беззакония, страху за будущее. Даже «оплот большевизма» в Перми – рабочая Мотовилиха выступила против власти большевиков. Возмущение было связано с «новыми порядками и несправедливостью со стороны большевистских властей». В начале декабря 1918 года мотовилихинские рабочие решили объединиться и открыто выступить против большевистской власти. 5 декабря 1918 года рабочие устроили общее собрание и выработали резолюцию, в которой требовали «отменить жестокость, уравнить обывателей с большевиками в получении продуктов, воспретить всяким комиссарам носить кожаные куртки и фуражки, разъезжать в автомобилях».
Но Чрезвычайная Комиссия не бездействовала. Мотовилиха была объявлена на осадном положении, создан ВРК, в поселок для наведения порядка введен коммунистический батальон. Больше ста человек было арестовано. Многих из них расстреляли в Мотовилихинской ЧК. Таким образом, волнения в Мотовилихе были подавлены. Решительные карательные меры – массовые аресты и расстрелы – позволили уже 10 декабря возобновить работы на заводе.
Тем временем 18 ноября 1918 года в Омске было свергнуто образованное на Уфимском совещании Временное Всероссийское правительство (Директория). Адмирал А.В. Колчак был объявлен временным Верховным Правителем России. 29 ноября части Екатеринбургской группы Сибирской армии перешли в наступление в направлении Пермь – Вятка – Котлас. В операции по взятию Перми, начавшейся поздней осенью 1918 года, участвовали части Сибирской армии под командованием Павла Иванова-Ринова, а позднее – генерал-майора Р. Гайды. Им противостояли части 3-й Красной армии, в состав которой вошел Пермский батальон ЧК и китайский отряд под командованием Жен Фу Чена.
В декабре 1918 года положение в тылу 3-й армии становилось все более неустойчивым. Большевики стали панически отступать под натиском белогвардейских войск.
18 декабря 1918 года части Сибирской армии заняли Кизел. «Перед взятием Кизела, – вспоминал оставшийся в живых заложник В.И. Липин, – красные начали эвакуироваться. Всех заложников, находящихся в Кизеле, Губахе и в других близлежащих местах, собрали на Ленинской копи. Народу собралось такое количество, что в камере, рассчитанной на пятнадцать человек, размещали до семидесяти человек. Тут нас начал посещать член особой следственной комиссии, который стал нас рассортировывать. Заложников для эвакуации разделили на две группы. …Первую группу отослали в Усолье, а нас посадили голодных в тюрьму и, заперев на ключ, оставили ждать событий. Прошло несколько часов в полнейшей тишине. Мы начали подозревать, что с нашими палачами не все благополучно. Общими усилиями сломали запоры и вышли на свободу».
Сохранилось еще одно свидетельство расправы над кизеловскими заложниками: «5 декабря, перед эвакуацией большевистских учреждений из Кизела, красногвардейцы сбросили арестантов в шурф Старо-Коршуновской копи».
Старожилы вспоминали, что заложников, отправленных в Усолье, заморозили где-то в пути, не доведя до пункта назначения.
После того как белые войска освободили Кизел, колчаковская Следственная комиссия приступила к поиску исчезнувших кизеловских заключенных. Очевидцы событий рассказывали: «В Артемьевском лесу… были пойманы красногвардейцы Иван Федосеев и Петр Надышев, которые впоследствии указали место расправы. 24 декабря из шахты Старо-Коршуновская белогвардейцами поднято на поверхность тридцать одно тело. […Убитые] были очень истерзаны, многие без глаз, с раздробленными головами, некоторые были зарублены шашками. Трупы возили на церковную площадь в общую могилу…»
В метрической книге Троицкой церкви города Кизела сохранилась еще одна подробность расправы над заложниками: бежавший с Губахинских копий иеродиакон Успенского Трифонова монастыря города
Вятки Владимир (Шепелёв) 6 декабря 1918 года был расстрелян красноармейцами. Похоронить его сумели спустя две недели, после того как в Кизел вошли Сибирские войска. 19 декабря иеродиакон Владимир был погребен за алтарем Троицкой церкви.
Есть сведения очевидцев, что остальных заключенных этапировали в Пермь. (Пермь, как известно, была взята белыми 24 декабря.) Этапирование происходило явно не по железной дороге, а своим ходом. Никто о судьбе этих заложников не знает, можно только предположить, что до Перми они так и не дошли. Таким образом, о судьбе нескольких сотен узников по сей день ничего не известно.
18 декабря 1918 года Чердынский военный комиссар А.И. Рычков писал военному комиссару Чердынско-Печерского края Эрнесту Аппоге о положении в Соликамском уезде: «Положение наше далеко не завидное. Кизел был спешно эвакуирован по приказанию командующего фронтом Федоровского. …Следствием этой эвакуации явилось то, что все советские работники и коммунисты из Кизела удрали, бросив 10 000 тамошнего населения на произвол судьбы и без хлеба в самом ужасном положении. …На Ростесском фронте тоже волнения среди красноармейцев, и даже среди соликамских коммунистов, которые ничем не лучше наших чердынских. …Гораздо серьезнее обстоит дело с участком фронта Кизел – Чусовская. При отступлении наши части, вконец дезорганизованные и разложившиеся, бежали оттуда без оглядки, пока не добежали до Усолья, несмотря на то что их никто и не думал преследовать. Прибыв в Усолье, они прежде всего потребовали, чтоб их хорошо накормили, хорошо обмундировали, дали бы табаку, сахару и все прочее и дали бы отдых. А Усолье само на краю гибели из-за продовольствия, так как хлеб из Перми находится еще в дороге и не может прокормить всю эту массу, которой набралось около дивизии. Вот каково наше положение».
20 декабря образован Пермский губернский военно-революционный комитет, который являлся временным чрезвычайным органом военной и гражданской власти. Первый приказ, изданный этим комитетом 22 декабря, гласил: «В связи с наступлением нового Сибирского самодержца Колчака во главе с царско-буржуазной шайкой на Пермь, враги рабоче-крестьянской власти, агенты белогвардейцев, бывшие офицеры, попы, сынки буржуазии, студенты, гимназисты и прочие контрреволюционные элементы в последние дни усилили свою преступную контрреволюционную работу». Далее комитет напомнил всем гражданам, что «для защиты завоеваний рабочих и крестьян Советская власть не остановится перед применением самых суровых и беспощадных мероприятий. Всякая попытка затруднить Красной армии оборону Социалистического отечества… будет подавляться силой оружия. За малейшее контрреволюционное выступление любой белогвардейской банды в тылу Красной армии ответит вся буржуазия данной местности в целом.
Пермский революционный комитет. Председатель А. Белобородов. Секретарь Л. Симашко».
Период отступления 3-й армии в декабре 1918 года отмечен особым ожесточением большевиков и наполнен рядом трагических событий. Накануне вступления в Пермь колчаковских войск, в декабре 1918 года, в Прикамье прокатилась новая волна репрессий против духовенства. В ночь на 17 декабря в Каме были утоплены пермские священнослужители: настоятель Воскресенской церкви протоиерей Иоанн Пьянков, клирик этой же церкви Алексий Сабуров, протоиерей Свято-Сергиевской военной церкви Николай Яхонтов. Перед своим бегством из Перми, в ночь на 24 декабря, большевики после жестоких истязаний утопили в камской проруби управляющего Пермской епархией епископа Соликамского Феофана (Ильменского) вместе с группой белогорских монахов. Исполнителем казни был тот же заведующий Отделом по борьбе с контрреволюцией, саботажем и преступлениями по должности Георгий Воробцов, а приказ подписал председатель Пермской ГубЧК Павел Малков.
При отступлении красных также были расстреляны как заложники бывший управляющий Мотовилихинскими заводами Иван Никанорович Темников и его сын, бывший офицер, а также заведующий снарядным цехом инженер Иванов.
Надо отметить, что беспрецедентный характер в Пермской губернии носили репрессии против духовенства. Священнослужителей пострадало здесь больше, чем в каком-либо другом российском регионе. Причиной является то обстоятельство, что Урал оказался в эпицентре гражданской войны, «самой преступной, самой бессмысленной и самой жестокой из войн». Кроме того, уральские власти действовали самостоятельно, согласно принципам «революционной целесообразности», и развернули кампанию террора задолго до его официального провозглашения.
Документы пермских архивов беспристрастно говорят о реалиях жизни общества в этот период. Лейтмотивом всех свидетельств этого периода является тема голода, разрухи, насилия и хаоса. Результатом такой политики красных стала так называемая «Пермская катастрофа» в декабре 1918 года и успешное наступление белых в Прикамье зимой и весной 1919 года. При этом наблюдался удивительный накал страстей среди части пермского крестьянства, готовых умереть, но не попасть к «красным извергам». К Перми подступали войска генералов Пепеляева, Вержбицкого, Голицына и 2-й Чехословацкой дивизии. Общее руководство Пермской операцией осуществлял генерал Радола Гайда.
Стояли сильные морозы, и вести наступление приходилось на лыжах или по колено в снегу. При приближении белых войск к Перми в городе началось вооруженное выступление нескольких офицерских организаций. Их участники были внедрены в войсковые части красных и сдавали наступающим белогвардейцам красноармейские формирования вместе с вооружением, боеприпасами и артиллерией. Это окончательно деморализовало большевиков и привело их к паническому отступлению.
В районе станции Пермь II ожесточенные уличные бои вел китайский батальон, но тоже был разбит. Часть китайцев попала в плен. При сдаче Перми красноармейцы предполагали силами батальона ЧК и Пермского гарнизона сдержать противника и дать частям 3-й Красной армии организованно отступить. Начальник Пермского гарнизона Степан Окулов в телефонном разговоре с председателем Уралсовета Белобородовым обещал продержать город пять часов при любом количестве противника. Однако Окулов ограничился тем, что послал в Мотовилиху, навстречу врагу, ударный полк «Красных орлов» (подразделение 3-й армии), а сам попросту сбежал. Так же поступили две роты батальона ЧК. Павел Малков, возглавлявший в то время Пермскую ЧК, человек «с острым классовым чутьем» и двумя классами образования, выбежал из здания ГубЧК в тот самый момент, когда к нему приближалась группа белых офицеров. Один из них подбежал к нему и спросил:
«“Где здесь председатель ГубЧК Малков?” Павел Иванович, не теряя самообладания, указал им на третий этаж пустующего здания ГубЧК. Офицеры ринулись туда, а он тем временем ушел от опасности». Таким образом, в ночь с 24 на 25 декабря 1918 года белые войска овладели Пермью. 3-я Красная армия была разгромлена, колчаковцы захватили многочисленные трофеи.