Сразу после занятия Перми колчаковскими войсками распоряжением командования начальник Пермского гарнизона подполковник Эпов 1 января 1919 года создал Комиссию «по расследованию преступных деяний большевиков и их сотрудников…» Было отмечено, что «преследованию подлежат только преступные деяния и покушения на таковые… на убеждения и взгляды граждан посягательства быть не должно».
В апреле – июне, когда сошел снег, в четырех-пяти верстах от Перми рядом с Сибирским трактом были обнаружены десятки общих за хоронений. Большая часть расстрелянных – 78 человек – была найдена по правую сторону Сибирского тракта, у городской свалки. По левую сторону тракта, у кордона № 8, были выкопаны останки еще 13 человек. Это были жители Перми: служащие, торговцы, врачи, учителя, духовенство, рабочие. Трупы, еще не истлевшие, свозились в анатомический покой при земской больнице, где осматривались и описывались следователями. Определялись пол, возраст, социальная принадлежность, а также способы, которыми извлеченные из могил люди были убиты. Из более чем 90 человек было опознано родными и знакомыми только 16. В докладной записке судебному следователю Пермского окружного суда по важнейшим делам о вскрытых могилах сказано, в частности, следующее: «По Сибирскому тракту 8 сего мая, на 4 версте от города Перми, на свалке нечистот, в присутствии товарища прокурора Н.Ф. Сущевич вырыты из земли 8 трупов. Из них 7 – духовного звания (из них двоих опознали родственники) и 1 – светского. Эксперты и другие, присутствовавшие при эксгумации трупов, отметили то, что черепа у всех этих трупов были разбиты».
Лес, тянувшийся по левой стороне тракта, и городские свалки, расположенные на правой стороне, не были пустующими: на кордоне № 8 следователями. Определялись пол, возраст, социальная принадлежность, а также способы, которыми извлеченные из могил люди были убиты. Из более чем 90 человек было опознано родными и знакомыми только 16.
В докладной записке судебному следователю Пермского окружного суда по важнейшим делам о вскрытых могилах сказано, в частности, следующее: «По Сибирскому тракту 8 сего мая, на 4 версте от города Перми, на свалке нечистот, в присутствии товарища прокурора Н.Ф. Сущевич вырыты из земли 8 трупов. Из них 7 – духовного звания (из них двоих опознали родственники) и 1 – светского. Эксперты и другие, присутствовавшие при эксгумации трупов, отметили то, что черепа у всех этих трупов были разбиты».
Лес, тянувшийся по левой стороне тракта, и городские свалки, расположенные на правой стороне, не были пустующими: на кордоне № 8 жил лесник, на свалках стояла сторожевая будка, в которой постоянно находился охранник. Кроме того, на расположенных у тракта огородах тоже были сторожа – все они явились невольными свидетелями расправ, слышали выстрелы и видели свежие могилы страдальцев.
Газета «Освобождение России» сообщала жуткие подробности: «30 апреля по распоряжению военного контроля была вскрыта одна из могил жертв, закопанных и убитых большевиками-коммунистами. Могила найдена по Сибирскому тракту, близ свалочнаго места, на опушке леса. Могила было длиной 3½ арш., шириной около 2-х, вблизи могилы были найдены коробки от консервов и одна разбитая бутылка. Когда вскрыли могилу, то зрителям представилась ужасная картина: на глубине трех четвертей в глинистой почве было брошено 8 трупов, переплетавшихся друг с другом руками и ногами, одни лежали лицом кверху, другие на животе, а некоторые боком со скорченными ногами. Среди трупов были найдены ремни и веревки. Все трупы были мужские и в большинстве, судя по рукам, ногтям и крестикам, из интеллигенции или из торговаго класса. Когда трупы были извлечены из могилы и обмыты, то ужас охватил даже людей с крепкими нервами – лица убитых изуродованы, с прижизненными обширными синяками и кровоподтеками, языки почти у всех высунуты и почти до половины зажаты передними зубами.
Когда мы смотрели на эту ужасную картину дикого кощунственнаго отношения к человеку, то многим, вероятно, вспоминались недавние митинги, на которых социалисты-большевики с пафосом кричали: “Мир будет поражен гуманностью власти пролетариата! Жалки и невежественны те люди, которые власть рабочих представляют как чрезвычайную охрану и как насилие над личностью человека!”»
Убивали и хоронили даже в центре города – из общих могил в саду Пермской духовной семинарии достали 55 трупов. Сколько еще в то время было похоронено в городах, селах и деревнях Пермской губернии – сосчитать никто не возьмется.
5 мая 1919 года в Перми судебный следователь Пермского окружного суда по важнейшим делам Короновский произвел осмотр обнаруженных в помещении бывшей Пермской ГубЧК орудий пыток и насилия. Девятнадцать штук обыкновенных железных кандалов с замками для надевания на обе руки. В кабинете у Воробцова обнаружена железная гиря с фунт весом на двух звеньях толстой цепи, закрепленная к концу толстой палки с железным наконечником. В подвале найден железный прут длиною около 2 аршин, в диаметре 3/4 дюйма. Прутом прижигали и били. На некоторых местах прута имеются темно-красные пятна, напоминающие следы крови. На квартире у комиссара Лукоянова – резина, в два дюйма толщиной и четыре шириной. Ею Лукоянов избивал арестованных у себя в комнате.
В Мотовилихинской ЧК также совершались допросы, пытки и убийства. Для этого мотовилихинские чекисты использовали баню, расположенную на берегу Камы. В материалах дел Колчаковской следственной комиссии сохранились свидетельства потерпевших и их родственников.
«Когда белые заняли Мотовилиху, – рассказывала дочь одного из убиенных мотовилихинских рабочих Юдина Лидия Григорьевна, – я побежала в эту баню. Там на полу оказалась большая лужа застывшей крови, которая во многих местах собралась большими сгустками. В одном углу стенка бани была доверху перепачкана кровью. По-видимому, расстреливаемые падали в этот угол. Стекла окна этого угла оказались в нескольких местах простреленными. Там же в бане были какие-то крупные железные щипцы, вроде тисков. Впоследствии сторож Петров показывал нам эту баню и говорил, что этими щипцами большевики тиранили свои жертвы.
Скамейка в бане была тогда вся залита кровью. В предбаннике тоже была кровь на полу, и ею же были испачканы стены, но невысоко, по-видимому, и здесь расстреливали. В предбаннике и в сенях на полу были кровавые полосы, очевидно, оставляемые трупами, которых вытаскивали оттуда после расстрела. Такой же кровавый след шел по ступенькам крыльца бани и по ограде, вероятно, до саней, на которых отвозились убитые. …В каретнике на стенах тоже оказались следы крови. На наши вопросы, не знает ли он, где находятся трупы расстрелянных большевиками, сторож Петров ответил: “Да едва ли вы их найдете, их вывозили со всей окрестности на Каму”. По рассказам Петрова, после расстрелов его заставляли подавать в ограду мельницы лошадь, на которой агенты Чрезвычайки и красноармейцы увозили куда-то трупы расстрелянных. Живя рядом, он слышал выстрелы, крики и рев убиваемых, так что даже ему было страшно потом запрягать лошадь. В этом участвовало постоянно тогдашнее начальство: Мясников, Жужгов и другие. …Надо сказать, что тогда в газетах писали, будто в ночь на 14 декабря прошлого года расстреляно 9 человек, но на самом деле расстреляно тогда было 25 человек…»