16 июля 1918 года председатель Совнаркома Ленин подписал постановление, согласно которому «для успешной борьбы с нарастающей контрреволюцией на Восточном внутреннем фронте в связи с чехословацким выступлением» учреждалась «Чрезвычайная Комиссия по борьбе с контрреволюцией на Чехословацком фронте». Организовать ее поручалось одному из самых известных чекистов дзержинского призыва, члену коллегии ВЧК, заместителю Дзержинского латышскому большевику Мартину Лацису.
Против частей 3-й Красной армии действовали части Екатеринбургской группы Сибирской армии под командованием С.Н. Войцеховского и войска упоминавшегося уже Радолы Гайды. 25 июля 1918 года чехословацкие части при поддержке Сибирской армии взяли город Екатеринбург. С этого момента началась борьба за главный административный центр Урала – губернскую Пермь. Для успешных дальнейших действий и средоточия антибольшевистских сил 19 августа 1918 года в Екатеринбурге образовано Белое правительство Урала, стремившееся к формированию единого Всероссийского правительства (Директории) на основе объединения всех антибольшевистских сил.
Одновременно с борьбой на фронтах гражданской войны усиливаются репрессии большевиков против своих политических противников в тылу. Хотя красный террор еще не был официально объявлен, но на Урале он начался задолго до знаменитого декрета «О красном терроре» от 5 сентября 1918 года. Особенно преуспели в этом большевики Пермской губернии. Фактически они начали террор почти сразу после захвата власти в Перми.
Одним из первых актов физического уничтожения большевиками своих политических противников стало убийство в Кунгуре в ночь на 6 февраля 1918 года видного местного земского и городского деятеля, председателя Кунгурского комитета кадетской партии А.Г. Агеева и его жены Т.В. Агеевой. Супругам Агеевым предъявили обвинение: «участие в заговоре против Советской власти». Убийство было тайным, тела утопили в проруби. Руководство расстрелом осуществлял все тот же пермский чекист А.Л. Борчанинов.
В июне 1918 года в циркуляре юридического отдела губернского совета отмечалось, что «за последнее время бывает много случаев расстрела частных граждан местными исполкомами советов без достаточных оснований». Но вместе с тем Пермский окружной ЧК 8 июня 1918 года издал постановление, в котором говорилось, что «все, кто будет вести агитацию против советской власти и распространять ложные и нелепые слухи, в случае поимки на месте преступления будут беспощадно расстреливаться».
Совершенно особыми страницами в истории Пермской губернии и всей России стали трагические события, связанные с убийством в 1918 году царской семьи, других членов Императорского Дома, их приближенных и слуг, добровольно последовавших за ними.
С июля 1918 года по губернии прокатилась волна групповых расстрелов интеллигенции. 10 августа 1918 года Пермский уездный комиссар по военным делам М. Савельев направил Чусовскому волостному комиссару по военным делам распоряжение, в котором говорилось: «Ввиду опасности, грозящей трудовому народу со стороны чехословацких и белогвардейских банд, а также невозможности органической и спокойной работы в борьбе с контрреволюцией, предлагается под страхом суровой ответственности принять решительные меры, какие признаете нужными, к пресечению и предупреждению всяких попыток к сопротивлению Советской власти. Военный волостной комиссариат в своих действиях и распоряжениях автономен в рамках своей компетенции, а отмена его законных распоряжений… является преступлением против революции и будет караться по всей строгости законов военного времени вплоть до смертной казни».
Пермский окружной ЧК с момента своего создания начал активную борьбу с «контрреволюцией, спекуляцией и саботажем». Председателем ЧК стал брат Михаила Лукоянова Фёдор Лукоянов (партийная кличка Маратов). До апреля 1918 года Пермский ОкрЧК имел всего один отдел – бюро, специализировавшееся на арестах контрреволюционеров. В апреле 1918 года штат Чрезвычайного комитета был увеличен, образованы новые отделы. Среди сотрудников Пермского ЧК было немало латышей.
К началу лета 1918 года отделы ЧК возглавляли: Г.И. Мясников (отдел борьбы с контрреволюцией), после ухода Мясникова из ЧК этот отдел возглавил Г.Ф. Воробцов; П.П. Ивонин возглавил дорожно-транспортный отдел; П.И. Малков – отдел борьбы со спекуляцией.
Среди мер по наведению порядка и предупреждению сопротивления, саботирования и контрреволюции было решено приступить к взятию заложников среди потенциальных противников Советской власти и членов их семей. Председатель ВЧК Дзержинский указывал, что «взятие заложников среди буржуазии… и заключение всех заложников в концентрационных лагерях» – мера «самая действенная».
Пермские чекисты стали устраивать облавы и в качестве заложников арестовывать политических и общественных деятелей Перми. Никакой вины за ними не числилось. Показательно наказывая невиновных, власть демонстрировала свою решимость расправиться в первую очередь с представителями буржуазии, духовенства, интеллигенции, офицерства. Однако никто не мог считать себя в безопасности, в том числе рабочие и крестьяне. Арестовать, взять в заложники, расстрелять могли за старые обиды, за неосторожное слово, за дерзкий взгляд, за «непролетарский внешний вид».
18 июля 1918 года (то есть на следующий день после убийства алапаевских мучеников и через день после убийства царской семьи) в городском театре Перми, где проходил очередной митинг, была брошена бомба. Большевики обвинили в этом левых эсеров, и акция тем самым послужила для большевиков предлогом к удалению представителей эсеров из Советов.
В тот же день, 18 июля, в адрес Пермского окружного чрезвычайного комитета по борьбе с контрреволюцией поступило распоряжение председателя Уральского областного совета А. Белобородова: «По приказанию Председателя ЦИК, предлагаю Вам арестовать представителей буржуазии, лидеров правых эсеров и меньшевиков. Они должны содержаться под стражей как заложники. Необходимо провести до 100 арестов минимум в Перми, Мотовилихе и окрестностях, а также дать распоряжение по Вашему округу. Списки представить в Екатеринбург. Телеграфно сообщите количество».
Газета «Известия Пермского Губ. Исполкома» от 28 июля 1918 года писала: «За последнее время по постановлению ЦК произведен целый ряд арестов среди кадетов и части реакционных железнодорожников. Кроме того, были взяты заложники в Перми и уездах. Всего арестовано 116 человек, освобождено 52, осталось под арестом 64».
В Перми в качестве заложников арестовали 81 человека не только из числа левых эсеров, но в первую очередь известных общественных деятелей, предпринимателей. В августе арестовано еще 140 человек.
Расправы большевиков с неугодными людьми приобретали все более жестокий характер. «В селе Насадке, – сообщалось в белогвардейской газете “Освобождение России”, – четыре священника были приговорены к расстрелу, и мгновенно приговор был приведен в исполнение. Но торопившиеся убежать от наступавших частей Сибирской армии трусы даже не убедились в действительности смерти расстрелянных, и двое из них, раненые, притворившись мертвыми, спаслись, отморозивши только конечности во время лежания на морозе, в снегу, в течение нескольких часов»…
А вот еще одно из подобных сообщений: «Около Ачинска есть железнодорожный мост через р. Чулым. Недавно поезд, в котором ехал товарищ министра внутренних дел Пепеляев, остановился перед этим мостом, так как впереди был вывешен красный флаг. Удивленные неожиданной остановкой, пассажиры поезда, выйдя из вагонов, увидели лежащаго на рельсах офицера с залитым кровью лицом. Выяснилось, что мост охранялся караулом из 13 солдат при одном офицере. Толпа вооруженных большевиков напала на караул; что стало с караулом – не известно, солдаты исчезли. Есть предположение, что они ушли вместе с большевиками. Офицер больше ничего не помнил, так как одним из большевиков был оглушен ударом приклада по голове. На теле офицера имелось много ножевых ран, но самое ужасное то, что глаза вместе с веками совершенно вырезаны ножом, на их месте зияют страшные кровавые впадины. Несчастный еле мог пошевелиться, но держался очень бодро для подобнаго положения и лишь со стоном выговаривал: “Почему меня не убили?”»
Тесно связан был с Пермским Чрезвычайным комитетом Мотовилихинский Чрезвычайный комитет по борьбе с саботажем и контрреволюцией. До сентября 1918 года ЧК и отделение милиции размещались по адресу: Большая улица, 4. Это был дом с обширными надворными постройками: каретником, навесом, конюшней и баней. В Мотовилихе имелось старое кладбище, называемое Заивинским, от которого ныне не осталось и следа, даже местонахождение его не определено.
А в 1918 году вблизи кладбищенских ворот хоронили в общих могилах расстрелянных. С сентября местный ЧК переехал в дом бывшего владельца Корнилова, но расстрелы производились по прежнему адресу.