— Подайте, Христа ради, милостыньку! Милостыньку, Христа ради!
Никто не слушал этих жалобных слов, никто не обращал внимания на слезы, звучавшие в словах бедно одетой женщины, одиноко стоявшей на углу оживленной городской улицы.
— Подайте милостыньку!
Прохожие торопливо шагали мимо нее, с шумом неслись экипажи по снежной дороге. Кругом слышался смех, оживленный говор.
На землю опускалась святая, великая ночь Рождества Христова. Она сияла звездами, окутывала город таинственной мглой.
— Милостыньку не себе, деткам моим прошу…
Голос женщины вдруг оборвался, и она тихо заплакала. Дрожа под своими лохмотьями, она вытирала слезы окоченевшими пальцами, но они снова лились по ее исхудалым щекам. Никому не было до нее дела…
Да она и сама не думала о себе, о том, что совсем замерзла, что с утра не ела ни крошки. Вся мысль ее принадлежала детям, сердце болело за них.
Сидят они, бедные, там, в холодной темной конуре, голодные, иззябшие, и ждут ее. Что она принесет или что скажет? Завтра великий праздник, всем детям веселье, а ее бедные детки голодны и несчастны.
Что делать ей? Что делать? Все последнее время она работала, как могла, надрывала последние силы. Потом слегла и потеряла последнюю работу. Подошел праздник, ей негде взять куска хлеба.
Ради детей она решилась, в первый раз в жизни, просить милостыню. Рука не поднималась, язык не поворачивался. Но мысль, что ее дети хотят есть, что они встретят праздник голодные, несчастные, — эта мысль мучила ее. Она готова была на все. И за несколько часов ей удалось набрать несколько копеек.
— Милостыньку, добрые люди, подайте! Подайте, Христа ради!
И словно в ответ на ее отчаяние, неподалеку раздался благовест ко Всенощной. Да, надо пойти помолиться. Быть может, молитва облегчит ее душу. Она помолится усердно о них, о детях. Неверными шагами доплелась она до церкви.
Храм освещен, залит огнями. Всюду масса людей, у всех веселые довольные лица. Притаившись в уголке, она упала на колени и замерла. Вся безграничная, материнская любовь, вся ее скорбь о детях вылилась в горячей молитве, в глухих скорбных рыданиях. «Господи, помоги! Помоги!» — плачет она. И кому, как не Господу, Покровителю и Защитнику слабых и несчастных, вылить ей все свое горе, всю душевную боль свою? Тихо молилась она в уголке, и слезы градом лились по бледному лицу.
Она не заметила, как кончилась всенощная, не видела, как к ней подошел кто-то.
— О чем вы плачете? — раздался за ней нежный голосок.
Она очнулась, подняла глаза и увидала перед собой маленькую, богато одетую девочку. На нее с милым участием глядели ясные детские глазки. Сзади девочки стояла старушка-няня.
— У вас горе? Да? Бедная вы, бедная! — Эти слова, сказанные нежным, детским голосом, глубоко тронули ее.
— Горе! Детки у меня голодны, с утра не ели. Завтра праздник такой великий…
— Не ели? Голодны? — На лице девочки выразился ужас. — Няня, что же это? Дети ничего не ели! И завтра будут голодны! Нянечка! Как же это?
Маленькая детская ручка скользнула в муфту.
— Вот, возьмите, тут есть деньги… сколько, я не знаю… покормите детей… ради Бога… Ах, няня, это ужасно! Они ничего не ели! Разве это можно, няня!
На глазах девочки навернулись крупные слезы.
— Что ж, Манечка, делать! Бедность у них! И сидят, бедные, в голоде да в холоде. Ждут, не поможет ли им Господь!
— Ах, нянечка, мне жаль их! Где вы живете, сколько у вас детей?
— Муж умер — с полгода будет. Трое ребят на руках осталось. Работать не могла, хворала все время. Вот и пришлось с рукой по миру идти. Живем мы недалеко, вот тут, в подвале, на углу, в большом каменном доме купца Осипова.
— Няня, почти рядом с нами, а я и не знала! Пойдем скорее, теперь я знаю, что надо делать!
Девочка быстро вышла из церкви в сопровождении старухи.
Бедная женщина машинально пошла за ними. В кошельке, который был у нее в руках, лежала пятирублевая бумажка. Забыв все, кроме того, что она может теперь согреть и накормить своих ребяток, она зашла в лавку, купила провизии, хлеба, чаю, сахару и побежала домой. Щеп осталось еще довольно, печку истопить ими хватит.
Она бежала домой изо всех сил.
Вот и темная конурка. Три детские фигурки бросились к ней навстречу.
— Маменька! Есть хочется! Принесла ли ты? Родная!
Она обняла их всех троих.
— Послал Господь! Надя, затопи печку, Петюша, ставь самовар! Погреемся, поедим, ради великого праздника!
В конурке, сырой и мрачной, наступил праздник. Дети были веселы, согрелись и болтали. Мать радовалась их оживлению, их болтовне. Только изредка приходила в голову печальная мысль — что же дальше? Что дальше будет?
— Ну, Господь не оставит! — говорила она себе, возлагая всю надежду на Бога.
Маленькая Надя тихо подошла к матери, прижалась к ней и заговорила.
— Скажи, мама, правда, что в Рождественскую ночь с неба слетает Рождественский Ангел и приносит подарки бедным детям? Скажи, мама!
Мальчики тоже подошли к матери. И желая утешить детей, она начала им рассказывать, что Господь заботится о бедных детях и посылает им Своего Ангела в великую Рождественскую ночь, и этот Ангел приносит им подарки и гостинцы!
— И елку, мама?
— И ёлку, детки, хорошую, блестящую елку!
В дверь подвала кто-то стукнул. Дети бросились отворять. Показался мужик, с маленькой зеленой елкой в руках. За ним хорошенькая, белокурая девочка с корзиной, в сопровождении няни, несшей за ней разные свертки и пакеты.
Дети робко прижались к матери.
— Это Ангел, мама, это Ангел? — тихо шептали они, благоговейно смотря на хорошенькую нарядную девочку.
Ёлка давно стояла уже на полу. Старуха-няня развязала пакеты, вытащила из них вкусные булочки, кренделя, сыр, масло, яйца, убрала елку свечами и гостинцами. Дети все еще не могли прийти в себя. Они любовались на «Ангела». И молчали, не двигаясь с места.
— Вот вам, встречайте весело Рождество! — прозвучал детский голосок. — С праздником!
Девочка поставила на стол корзину и исчезла, прежде чем дети и мать опомнились и пришли в себя.
«Рождественский Ангел» прилетел, принес детям елку, гостинцы, радость и исчез, как лучезарное виденье.
Дома Маню ждала мама, горячо обняла ее и прижала к себе.
— Добрая моя девочка! — говорила она, целуя счастливое личико дочери. — Ты отказалась сама от елки, от гостинцев и все отдала бедным детям! Золотое у тебя сердечко! Бог наградит тебя.
Маня осталась без елки и подарков, но вся сияла счастьем. Она в самом деле походила на Рождественского Ангела.
Из книги «Свет Христова Рождества»